ДЕЛО ФАРБЕРА 

Продолжается рассмотрение дала московского художника и сельского учителя Ильи Фарбера, приговоренного к 7 годам лишения свободы в колонии строго режима по делу о коррупции. 

Краткая история хождения Ильи Фарбера в народ выглядит примерно так: в 2010 году Фарбер переехал с семьей из Москвы в Тверскую область, где в селе Мошенка Осташковского района устроился в школу преподавать рисование, музыку и литературу. По всей видимости, Фарбера привлекла перспектива по программе губернатора области после пяти лет работы школьным учителем получить участок земли и дом.

В школе Фарбер, с точки зрения жителей села, стал чудить: организовывал внеклассные занятия по ушу, читал детям книги вслух, праздновал Хэллоуин и лепил зимой ледяные сердца. И если коллеги по школе отзываются о Фарбере с уважением, то прочие сельчане, судя по их собственным рассказам, отнеслись к чужаку с опаской, записав приезжего в разряд подозрительных типов со склонностью к педофилии. Ну а после того, как глава местной администрации Любовь Валеева, с которой у Фарбера случился роман, предложила деятельному учителю стать директором сельского клуба, зарвавшегося москвича в деревне и вовсе невзлюбили. У Ильи Фарбера с деревней оказались стилистические разногласия: на попытки чужака изменить деревенский уклад Мошенка отвечала емким "Фарбер х...сос" на заборе и покручивала пальцем у виска.

Сын Фарбера Петр утверждает, что отец его намеревался превратить деревенский клуб в культурный центр Мошенки, но сперва нужно было закончить ремонт здания. На это из областного бюджета были выделены 2,5 миллиона рублей; по меркам Мошенки - гигантские деньги.

С ремонтом у учителя как-то не задалось: он поссорился с подрядчиком, который, как полагал Фарбер, не столько ремонтировал клуб, сколько проедал выделенные средства. Директор сельского клуба пригрозил директору компании "Горстрой-1" по фамилии Горохов судом, после чего тот обещал поторопиться с ремонтом. В итоге Фарбер отказался от судебной тяжбы и начал вкладывать в работы собственные деньги, которые руководитель "Горстроя" обещал вернуть учителю. За деньгами учитель приехал в офис подрядчика, где, подписав акт выполнения работ, получил 132 тысячи рублей. На выходе из офиса Фарбера задержали тверские фээсбэшники.

Купюры, полученные Фарбером, оказались мечеными: гендиректор "Горстроя-1" написал заявление о вымогательстве. По версии следователей, школьный учитель умудрился стрясти с бизнесмена аж две взятки: 300 тысяч рублей за возможность продолжения ремонтных работ в доме культуры и более 132 тысяч за подписание акта о выполнении работ. Поскольку ремонт так и не был сделан полностью, то Фарбер, согласившись подписать акт приемки, причинил ущерб бюджету учреждения на 941 тысячу рублей. В результате директора клуба арестовывали по обвинению в получении взятки и злоупотреблении служебным положением. Фарбер оказался в СИЗО, тогда как его оппонент Горохов, несмотря на очевидные признаки его некомпетентности и непонятную судьбу выделенных ему 2,5 миллиона рублей, следователей почему-то не заинтересовал. Злополучный клуб в Мошенке вновь закрыли на ремонт.

Сын Фарбера Петр, развернувший кампанию по защите отца, позднее объяснял журналистам его действия непрактичностью и отсутствием хозяйственной жилки. Дело сельского учителя заметили московские СМИ и правозащитники, расследования которых в целом подтверждают версию Петра, хотя и не объясняют, почему Фарбер-старший принял недоделанную подрядчиком работу. Но настоящий скандал разразился после того, как летом 2012 года дело Ильи Фарбера в городе Осташкове начал рассматривать суд.

Фарбер сам настаивал на участии в процессе коллегии присяжных, которым потребовалось меньше недели на то, чтобы признать его виновным в получении взятки и злоупотреблении должностными полномочиями. При этом процесс, по свидетельству следивших за ним журналистов, проходил с многочисленными нарушениями: прокурор, к примеру, рассказывал, что высчитывал сумму взятки по записи, на которой были слышны "хрусты пятитысячных купюр". Присяжных почему-то не смутило и то, что прокурор Павел Верещагин оценил ущерб государству от деятельности Фарбера в 4 миллиона рублей ("это дело коррупционной направленности", - говорил он). При этом судья неоднократно выгонял из зала всех собравшихся, советовал присяжным "не обращать внимание на показания подсудимого", а самому Фарберу просто заткнул рот, когда тот попытался сказать последнее слово.

В результате суд в Твери приговорил Илью Фарбера к 8 годам строгого режима и штрафу в 3,2 миллиона рублей. При этом ни присяжные, ни судья почему-то не обратили внимания на то, что у Ильи Фарбера трое детей, двое из которых несовершеннолетние (кто присматривает за детьми с тех пор, как Фарбер попал в СИЗО, журналисты, следившие за процессом, почему-то умалчивают; вероятно, мать Фарбера, которая присутствовала на суде). Жители Осташкова вслед за своими соседями из села Мошенка разглядели в приезжем москвиче настолько опасного коррупционера, что решили как можно надежнее изолировать его от общества.

Столкновение мира Ильи Фарбера и мира сельчан из села Мошенка ожидаемо обернулось дурно написанной трагикомедией. В суде же трагикомедия была переквалифицирована в трагедию - судья, прокурор и присяжные оказались искусными стилистами. Впрочем, к правосудию, которое согласно Конституции в Российской Федерации осуществляется только судом, их деятельность никакого отношения не имеет.

Сложно понять, чем руководствовался суд и присяжные, приговаривая Фарбера к 8 годам строгого режима, чьим благом? Какую систему представлений о справедливости они использовали? Кто из тех, кто судил школьного учителя, задавался вопросом о том, соразмерно ли наказание совершенному преступлению (допустим, что даже и совершенному)? Станет ли счастливее жизнь не то что в России, а в той же Мошенке от того, что отец малолетних детей окажется в тюрьме на такой срок?

Антон Ключкин

 Lenta.RU