Людмила Тобольская (Джорданвилль).

              Известная писательница Русского Зарубежья Людмила Тобольская живет в США в Джорданвилле. Она долгие годы была знакома с главой РПЦЗ Владыкой Лавром, с Анной Марли. Л. Тобольская на протяжении почти двух десятилетий  является   членом Редакционного совета Международного журнала Русского Зарубежья «Б. В.» и его постоянным автором, членом Совета соотечественников ОМТ.

                                                             ЧУДО  ГОСПОДНЕ

                                                                 Вступление к циклу.

                  Жизнь, дарованная нам  Создателем,  уже сама по себе – великое чудо.

        Для пребывания в  этом мире  Господь наделяет нас чувствами,   даёт нам речь, приставляет к каждому, принявшему Его святое крещение, Ангела-хранителя, помогающего нам на искусительных житейских путях.

         Всё это  - как бы вооружение нашей души в деле её спасения,  над которым мы трудимся здесь для вечной уже жизни за гробом.

        Но со временем, мы быстро привыкаем к этим дарам, всё становится для нас обыденным настолько, что процесс жизни и её самоё мы уже не воспринимаем как величайшее чудо, и ежедневное, ежесекундное общение наше с Богом чувствуется нами, быть может, лишь при молитве или во время церковного богослужения.

        В минуты большой концентрации наших усилий в житейских делах мы склонны приписывать себе собственные успехи или вдруг пришедшее вразумление, или «простое» прибавление энергии и сосредоточенности.

        Но иногда, в решающие мгновения Господь подает нам более явную помощь, видя, что порой ветхой нашей натуре уже не справиться без Его особого участия. Тогда помощь подается  как бы в нарушение привычного нам порядка вещей, и на какое-то время отступает всё невозможное человеку и наступает возможное Богу. Это и есть Чудо Господне.

        Ниже мы предлагаем нашему читателю достоверные рассказы о чудесной божественной помощи, поданной Господом в разное время разным людям и записанные так, как они были этими людьми рассказаны.

Ч У Д О  8.

     Осенью 2000 года мне самой пришлось пережить неоспоримое чудо. Всё это произошло в Америке,  в штате Нью-Йорк. Но вначале – небольшое необходимое географическое отступление.

     Если посмотреть на карту Соединенных Штатов, то можно заметить, что на севере, вблизи границы с Канадой, вдоль южных берегов Великих Озер тянутся автомобильные и железнодорожные трассы. Вот на участке Ютика – Сиракузы- Рочестер - Баффало это и произошло.

     Получаю я к себе в Джорданвилль  сообщение от моей дочери,  из Рочестера.  Была она в то время студенткой медицинского факультета.  В письме сообщается, что в ближайшие дни ей нужно будет сдавать  серьезный экзамен,  и она просит меня помочь ей дома с детьми, т.к. муж как раз должен уезжать в командировку в Европу и вернется только дней через 10.

      Дорога от нас до Рочестера  - всего часа 4. Я решила ехать поездом, быстро собралась, взяв только самое  необходимое, и муж отвез меня в Ютику на железнодорожную станцию. Ютика – Ром – Сиракузы…

     И вот  моя дочь уже встречает меня в Рочестере. Маленькие внуки дремлют в своих креслицах  на заднем сидении автомобиля. Мы весело разговариваем по дороге домой. И я, и дочь – мы обе рады встрече, надеемся, что теперь она спокойно справится с экзаменами, не беспокоясь о том, на кого оставить детей. И действительно, всё проходит благополучно, дни моего пребывания пролетают стремительно, и вот, накануне приезда моего зятя, я собираюсь обратно в Джорданвилль. То есть сначала в Ютику, где на вокзале меня должен встречать муж, чтобы уже потом в автомобиле доставить меня домой.

     На железнодорожную станцию дочь привезла меня  минут за двадцать до прихода поезда. Дети опять были с ней в машине и на этот раз немного капризничали – приближался час очередного кормления и сна.

- Знаешь, мама, я пожалуй поеду с ними, не буду ждать с тобой поезда, ведь тяжелых вещей у тебя нет, одна сумочка, а они видищь, как себя ведут. 

       Мы распрощались на пороге вокзала,  и я помахала рукой вслед их удаляющейся машине.

     Пройдя вокзальное помещение я вышла к первой платформе, куда должен был прибывать мой поезд. Времени впереди было еще минут 15. Народу всего несколько человек. И тут я заметила на железнодорожных путях прямо под платформой огромную пустую коробку от холодильника. Тяжелая упаковка из толстого картона, обитая по ребрам металлической полоской, медленно переворачивалась под порывами ветра, как живая.

         Конечно, подумала я, локомотив сильный и может раздавить коробку, но все-таки – зачем ей валяться на путях? И я сказала о коробке проходившему сотруднику станции. Он позвал еще двоих служащих и они все вместе начали убирать коробку с путей. День был ветреный, коробка, становясь против ветра словно парус, порой вырывалась у них из рук,  но наконец, была перенесена в безопасное  место.

    Увлеченная наблюдениями за работой служащих,  я не заметила, как к платформе тихо подошел мой поезд. Началась посадка, я поспешила занять свое место.

     В Америке кондуктор не проверяет билет перед посадкой в вагон, это делается уже после отправления поезда. И вот поезд трогается, одновременно я слышу  голос, обращенный ко мне:

- Пожалуйста, Ваш билет.

                  Я подаю билет.

- Куда Вы едите?

- В Ютику.

             Кондуктор удивленно поднимает брови и начинает рассматривать мой билет.

- Да, билет в Ютику…. Но мы едем в противоположном направлении, в Канаду…

            И тут я, взглянув в окно, действительно вижу, что Рочестер уплывает от меня совсем в другую сторону, чем, если бы я действительно ехала домой! Боже мой!

- Как же это могло случиться? Почему ваш поезд оказался в это время на том же пути, где должен был быть мой поезд?

- Просто поезд на Ютику опаздывает на 40 минут, и нам дали этот путь, а Вы, очевидно, не слышали объявления по вокзальному радио. – Пояснил кондуктор.

             Конечно, я не слышала, я была увлечена наблюдением за эвакуацией коробки от холодильника! Но как же мне теперь быть?

- У Вас есть два выхода, - пояснил кондуктор. – Следующая остановка перед границей с Канадой, Баффало, Вы можете там выйти и купить новый билет до Ютики или, возможно,  доплатить что-то к старому билету. Но следующий поезд будет только завтра. (Боже мой, подумала я, а что будет с моим мужем, который уже через 3 с небольшим часа будет ждать меня на вокзале в Ютике? В конце ХХ века у нас еще не было мобильных телефонов, чтобы связаться друг с другом в любой момент, даже в движущемся поезде).                     

          А кондуктор продолжал:

- Вы можете также позвонить из Баффало к своим родственникам в Рочестер, чтобы они приехали на машине и забрали Вас обратно к себе.

             Тут я подумала о дочери. Хорошенькую помощь я окажу ей, заставив нестись в другой город на машине,  с двумя маленькими детьми и создав для нее новые трудности, вместо того, чтобы спокойно и весело подготовиться к возвращению мужа. Кроме того, мое положение осложнялось еще и тем, что,  рассчитывая быть дома через какие-то 4 часа, я не захватила с собой почти никаких денег и со мной не было даже водительского удостоверения, которое в Америке заменяет паспорт, так что на границе с Канадой у меня могли быть большие проблемы. В общем, положение оказалось не из лучших…

   Кондуктор ушел, предоставив мне решать,  как поступить. Но я не знала, что делать и поначалу только плакала. Потом начала молиться. Я вспомнила, что именно в моей ситуации есть один, очень сильный,  помощник, и обратилась к нему:

- Святой Николай, - умоляла я. – Ты покровитель всех путешествующих, помоги мне! Ведь если мой поезд опаздывает на 40 минут, значит он движется  сейчас навстречу мне, и скоро наши два поезда встретятся. Разве нельзя остановить два поезда, ну просто хоть в чистом поле (я именно так и сформулировала, использовав фольклорное – «в чистом поле») и я могла бы перейти в свой поезд, доехать до своей Ютики и, пусть с опозданием, благополучно была бы встречена ожидающим меня на перроне мужем!

   Так я умоляла святого Николая, но в глубине души понимала, что два выбившихся из графика поезда вряд ли будут из-за одной невнимательной пассажирки останавливаться в неположенном месте, еще более усугубляя  свое опоздание.

    Кондуктор снова появился и подошел ко мне.

- Возьмите свои вещи и следуйте за мной.

          Я подумала, что с меня, наверное, решили взять штраф и поплелась вслед за кондуктором. Он вышел на площадку, я за ним. Поезд шел быстро. Кондуктор взял из специального углубления в стене микрофон и сказал кому-то:

- Торможение.

       Поезд стал замедлять ход.

- Еще 30 футов, - сказал кондуктор.

         Поезд медленно подвинулся вперед. 

- Еще 10 футов.

       И опять легкая подвижка.

- Стоп!

             И поезд остановился. Автоматические двери раздвинулись.  И я увидела… «чистое поле»!!! Буквально! Ни лесочка,  ни речки, ни единого домика до самого горизонта. А на соседнем пути в этом поле – другой, тоже остановившийся поезд и тоже с открытыми дверями. Из него на меня смотрели два улыбающихся кондуктора. Они спрыгнули на гравий между путями, и так как платформы не было, буквально на руках перенесли меня из одного поезда в другой. Я все еще не могла поверить в случившееся. Особенно когда, вместо хотя бы нагоняя, они предупредительно устроили меня в вагоне бизнес-класса, т.е. на лучшее, чем у меня было место, и даже поинтересовались, как я себя чувствую и не надо ли мне принести кофе или что-либо из вагона-ресторана.  Я поблагодарила, мне было не до кофе, я была поражена такой скорой чудесной помощью святого Николая. Как тепло и даже с юмором он откликнулся на мою просьбу! Хочешь чистое поле – будет тебе и чистое поле! Эта такая человеческая эмоция особенно подкупала.

           А поезд шел, теперь уже в нужном направлении, и скоро я увидела приближающуюся мою станцию и среди провожающих фигуру  мужа. Он, конечно, знал, что поезд немного опаздывает, но не мог и предполагать, что со мной произошло. Удивительно то, что,  выйдя к нему из поезда, я не сказала ему о случившемся ни слова,  не сказала ни о чем и дочери, когда уже из дому сообщала ей по телефону о благополучном возвращении домой. Как будто кто-то, что называется, наложил печать мне на уста.  И в течение ровно года я никому ни о чем не рассказывала. Только через год точно кто-то сказал мне: «Теперь можно». Так и появился этот рассказ.