Анна Андреева, руководитель Издательского отдела церкви

свт. Николы на Берсеневке.

РУССКИЙ СЕВЕР НЕВОЗМОЖНО НЕ ЛЮБИТЬ! Часть 3 (2).

Вологда. Где резной палисад…

(Окончание).

От дороги мы ушли совсем недалеко, но поразила тишина, дыхание прошедших веков. Захотелось прямо тут лечь, рядом с храмом, на зеленой лужайке и безконечно смотреть в безконечное небо, растворяясь в нем… время будто остановилось. К сожалению, надо двигаться дальше – на знакомство с Вологдой у нас всего несколько часов, впереди еще дальний путь на Тотьму.

           Неподалеку от Ильинской церкви, тут же, на территории бывшего монастыря, уже после его упразднения возвели церковь прп. Варлаама Хутынского (новгородцы - первые жители города, надо отдать им должное, сохранили почитание своих святых). Церковь напомнила Адмиралтейство, можно предположить, что над проектом и строительством работали питерские мастера, очень уж ощутимо влияние петербургского классицизма. Особенно впечатлила стройная колокольня, стремящаяся ввысь своим тонким шпилем, который венчается крестом, будто парящим над городом.

              Рядом находится центр ремесел "Резной палисад", здесь собраны работы мастеров со всей Вологодской области. Изделия, действительно, уникальные, совсем не то, что предлагают туристам на развалах-лавках, где только названия – «вологодские», «ярославские», но делается все в одном месте, как говорится, «в Одессе на Малой Арнаутской».

             Увидели мы и резные палисады, о которых поется в песне. Образ резного палисада, конечно же, собирательный, экскурсовод, смеясь, сказала, что не сможет показать нам тот самый резной палисад, за которым «моя ненаглядная». Но памятник резному палисаду мы лицезрели – им оказался первый забор, который восстановили в 2004 году.

              Не только резным палисадом знаменита Вологда, но, в большей степени, своим брендом – вологодским маслом. Согласитесь, мы практически забыли вкус настоящего вологодского масла. Верещагинские сыры, то сыроделие, абсолютно адекватное французскому и швейцарскому, которое было основано в Костромской и Вологодской областях русским промышленником Верещагиным, братом художника, ничем не уступало западному. Сейчас оно забыто, и редкий специалист о нем помнит. Все это замечательное молочное животноводство базировалось на ярославской и холмогорской породах крупного рогатого скота. В настоящее время эти породы практически уничтожены, генофонда нет, по некоторым данным осталось около 200 голов. Начиная с 60-х годов 20-го века наши традиционные породы скота планомерно заменялись голштинской. Ее отличие в том, что имея прекрасные надои, качество молока оставляет желать лучшего. Наши потомки обречены пить безвкусное голштинизированное молоко, молоко, которое не обезпечивает адекватное качество сыроделия и тот самый вологодский вкус молока и масла, который является брендом.

              Деревянные дома с большими балконами, на которые хозяева выходили с самоваром, пили чай, попутно разговаривая с теми, кто проходил по улице, делясь новостями. Таков всегда был неспешный ритм вологодской жизни. В церковном богослужении есть очень актуальное для современного мира прошение о избавлении от дьявольского поспешения. Сейчас много суеты, нас захлестывает информационный поток, наступает полное отсутствие взаимопонимания с природой. По нашим, хоть и недолгим, наблюдениям мы успели отметить некоторую здешнюю основательность, неспешность. Особенно это ощущается на контрасте с южными территориями - это бросается в глаза тем, кто более динамичен в силу климата, особенностей. Про северные территории можно сказать – семь раз отмерь, один раз отрежь. Экскурсовод подтвердила: у нас долго думают, прежде чем принять решение, и не факт, что его примут и будут что-то менять.

              Разговаривая, проезжаем мимо деревянного дома постройки 1892 года, вид его печален. Экскурсовод сказала, что в девяностые годы вся Вологда, весь ее исторический центр, выглядел так же печально. Обгоревшие, разрушенные, неразобранные дома. В этом, казалось бы, совсем не пригодном для обитания, доме до сих пор живёт старейший краевед, он из принципа не хочет отсюда выезжать, ждет лучших времен и мечтает открыть там музей истории города. Но скорее всего, констатировала экскурсовод, дом рухнет, т.к. денег на его восстановление пока никто не выделяет. Как и на восстановление здания бывшего Епархиального женского училища (1902 г.), в котором до революции по шесть лет учились девочки из семей церковнослужителей. Последнее, что в этом здании было – военный госпиталь. Сейчас его очень медленно передают из ведомства Минобороны епархии. Пока передадут, говорят горожане, нечего будет уже и восстанавливать.

              Существенное отличие Вологды от Ярославля, Костромы, Москвы – это то, что основная масса исторических построек – деревянная. Камню не доверяли, считали, что он вреден для здоровья. Из дерева строили дома, из него же выполняли украшения - колонны, лиры в резьбе балкона, подвешенные виноградные гроздья на дверях.... Штукатурка, лепнина - это рассказ не о Вологде. Максимум, на что решались горожане – это металлические орнаментальные решетки у балконов зданий. Все остальное было деревянным. Сегодня таким же образом застраивается исторический центр. Новые постройки из кирпича поверх обшивают деревянным сайдингом, чтобы сохранить облик первозданной деревянной Вологды. Но если за архитектурным обликом построек сейчас следят, то о том, как их окрашивают, не задумываются, поэтому очень много ядовитых ярких тонов, режущих взгляд. Это не характерно для севера, в основном всегда были тона пастельные.

                Проезжаем мимо площади, прежде богато украшенной храмами, сейчас там установлен поклонный крест, мемориал «Вечный огонь» и белый каменный обелиск, напоминающий зуб - памятник героям гражданской войны. С 1918 года территория носит название Площадь революции; она возникла из объединения трех площадей: Александровской, Сенной и Спасской.

              На Сенной площади раньше было четыре храма, остался один – Усекновения главы Иоанна Предтечи. Чуть ближе к центру стоял храм святителя Николая. Этот храм пытались сохранить от уничтожения. Краеведы писали ходатайство наркому Луначарскому, тот прислал специалистов из Главнауки, которые в акте освидетельствования написали, что если снять кресты и купола, то храм будет напоминать библиотеку имени Ленина в Москве. Никакого сходства, конечно, не было, просто надеялись, что на тех, кто работал в исполкоме, мягко скажем, не всегда грамотных людей, слова "библиотека», да еще и «имени Ленина" возымеют должное воздействие и храм сохранят. Не получилось - уничтожили.

                 Поклонный крест установлен в 1997 году на месте алтаря наиболее любимой горожанами церкви - Всеградской обыденной. За один день возвели эту церковь всем миром. Это было в 1654 году. Чума косила тысячами, не успевали отпевать и хоронить. Общее горе, трагедия. В городе прекратились преступления, характеризующие эпоху, люди постились, молились. Казалось, что эпидемия никогда не покинет город. Вот тогда и вышли все жители (на тот момент около пяти тысяч человек) на эту площадь и за ночь построили храм. И с этого дня больше никто не заболел и не умер. В конце 17 века храм был перестроен в камне. Десять лет шла стройка снаружи, а внутри, в деревянном храме, дважды в день шли богослужения. Потом бревнышки раскатали и вынесли наружу. В 19 веке церкви присвоили статус собора. А в советское время – статус кинотеатра имени Горького, а в 1972 году взрывают вообще. Это был последний храм, который потерял город. Поэтому Поклонному кресту, на котором изображены все вологодские святые, место здесь и определили.

             Сразу за крестом - бывшая гостиница Золотой якорь, она была самым высоким жилым домом в 19 веке. В ней были номера с электрическим освещением и водяным отоплением и самый лучший ресторан города. Сергей Есенин останавливался здесь, хотел здесь издать сборник своих стихотворений. В семнадцатом году с Зинаидой Райх он совершал вояж по Русскому Северу: Архангельск, Соловки. Остановились в Вологде. Здесь решили повенчаться. Накануне свадьбы Зинаида телеграфирует отцу "Вышли сто. Венчаюсь". Этих денег хватило и на свадебный наряд, и на кольца - на букет не осталось. В храме святых Кирика и Иулиты стояла невеста с букетом полевых цветов. Этот храм тоже разрушен, но сохранилась метрическая книга, где есть запись о факте бракосочетания.

                  Мемориал «Вечный огонь» был открыт к 30-летию Победы, а раньше на этом месте был колокол. В него звонили в двенадцать ночи, напоминая, что пора расходиться по домам.

                 Название площади Сенная, кстати, идет от того, что здесь была торговля сеном, сельскохозяйственными продуктами. На улице Кирилловская (сейчас это улица Ленина) было подворье Кирилло-Белозерского монастыря, а на Пятницкой стояла церковь св. Параскевы Пятницы, улица Афанасьевская вела к храму в честь св. Афанасия Александрийского (разрушен в 1924 году) - на её месте сейчас находится памятник героям гражданской войны. В жизни наших предков было всё урегулировано, они прекрасно понимали назначение той или иной вещи, названия давали разумные. Тут у меня возник вопрос: отчего реку, правый приток Вологды, назвали Золотухой - как болезнь? Оказалось, что река была прорыта по приказу Ивана Грозного пленными татарами, а их называли золотоордынцами, и реку, соответственно, так вот шутейно-любя и обозвали - Золотуха. В девяностые годы Вологды коснулось модное веяние - возвращать улицам старые названия. Названия вернули уже 70 процентам объектов.

             У дороги стоит готическое здание, на котором написано «Пивоварни» - это не что иное, как часовня монастыря св. Арсения Гомельского. В 90-е здесь было казино. До революции в Вологде помимо 65 православных храмов был католический костел, немецкая кирха, синагога. Сейчас в Заречной части города построена мечеть. А вот со старообрядческими храмами все очень сложно – митрополит, как нам сказали сами старообрядцы, резко против выделения земли под строительство старообрядческого храма. В Тутаеве, кстати, старообрядцы также сетуют на то, что храм свт. Тихона Амафунтского, который они построили в 1914 году, сейчас приписан к РПЦ и не возвращается обратно. В Рыбинске тоже острая ситуация. Сначала один из храмов передали старообрядцам, они восстановили колокольню, коммуникации. Потом новый епископ вдруг решил, что нет, мол, вам это много будет, возвращайте обратно, и отдал этот храм подворью Толгского монастыря. Старообрядцам ничего не оставалось, как обратиться к местным властям. В ответ: «Это ваши межконфессиональные разборки, внутрицерковные, решайте их сами»…

              Проезжаем мимо Пушкинского парка. Первые деревья в нем сажали к столетию поэта, но в годы войны все они были вырублены, боялись бомбежек. Но ни одна бомба на Вологду не упала, небо над городом защищали череповецкие зенитчики. Немцев в городе тоже не было. Всё, что было утрачено - это веяние времени и политики. Самое глобальное нападение в истории Севера на примере Вологды - это польско-литовские войска. Татаро-монгольские завоевания не коснулись, крупных баталий на территории Вологодчины не было, лишь сбор дани. Поляки сожгли город за три дня. Но именно на территории Вологды отличились своими зверствами запорожские казаки. Даже поляки были менее жестоки, чем они.

              День стремительно движется к вечеру, пора ехать в Спасо-Прилуцкий монастырь на всенощную. Разглядываем, что за окнами, немного толчемся в пробке. Из-за этой вынужденной остановки появилась возможность разглядеть пожарную каланчу и человека наверху. Удивились, что он там делает? Оказалось – манекен, установленный в честь 100-летия пожарной охраны Вологодчины. Сразу и не отличишь - как будто живой человек. А раньше так и было: на каланче стоял дежурный пожарный, наблюдал за ситуацией в городе и сигнализировал о пожарах. В семидесятые годы 19 века в Вологде была сформирована одна из первых добровольных пожарных команд. Причина кроется в следующем: архивные документы говорят, что официальные огнеборцы приходили на службу справно только в тот день, когда выдавали жалование, в остальные дни они отсутствовали. Поэтому и решили сделать упор на добровольцев.

               Неподалеку заброшенное здание, с колоннами, в классическом стиле, этакий небольшой «Большой» театр. Оказалось, что это кинотеатр «Родина», построенный по типовому проекту постсталинского периода, таких кинотеатров по Советскому Союзу около тридцати было. Вроде, изыскивает город средства, чтобы запустить реставрацию этого здания, как и городской водонапорной башни, которая тоже очень интересна в архитектурном плане. Да, в период лихолетья много было упущено, разрушено, забыто, разкурочено и выкинуто. Иваны-не-помнящие-родства, не чтущие своей истории, своих предков. Легко все разворошить, и как сложно восстановить или создать что-то новое, ценное. Всегда была противником революций, резких разрушительных действий. Изменения, реформы должны быть точечными, максимально безболезненными для общества. Кому нужны великие потрясения? История ничему не учит, наступаем на те же грабли, как говорится: «Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других». В современной истории мы наблюдаем в режиме реального времени за майданами и разноцветными революциями. Казалось бы, набрались мудрости, но зависит ли что от нас?...

                  Спасо-Прилуцкий Димитриев монастырь расположен на окраине города, в излучине реки Вологды. Волгида, в переводе с финно-угорских наречий, светлая, ясная река с чистой и прозрачной водой. Очень красивый вид открывается с воды на монастырь.

                       Основание его относят к 1371 году. Выходец из Переславля-Залесского из богатой купеческой семьи Димитрий очень рано постиг грамоту, был способен к торговым предприятиям и родители искренно верили, что именно этот их сын продолжит дело семьи. Но он отказывается, все права на наследование и имущество передаёт брату, удаляется в Лавру, знакомится с Сергием Радонежским. Будучи уже в возрасте приходит на Север с учеником Пахомием. Местные жители увидели, как они водружают крест и решили, что им миссия монашества не нужна. Одно слово, сказанное Дмитрию Донскому, могло решить все проблемы, так как Димитрий Прилуцкий был крестным у его сыновей. Но будущий святой решает по-другому: видно, место это Богу не угодно, и идёт дальше, на излучину реки Вологда. Местные крестьяне отдали им распаханное поле, вытоптав будущий урожай. Так территориально близко живущие люди по-разному отнеслись к приходу монахов. На месте, которое благословил святой, был установлен крест, который доныне хранится в монастыре. Дмитрий Донской жертвовал средства на постройку монастыря.

               Брат Димитрия Прилуцкого, промотав всё состояние семьи, пришёл к нему и просил благословения на путь в Сибирь за пушниной, намереваясь вернуть былое величие семьи. Действительно, брат вернулся самодостаточным, богатым. Но деньги вновь потекли сквозь пальцы. На второе странствие благословения он не получил. Димитрий предостерегал его от худого, просил остаться в монастыре. Брат его не послушал и больше его в Вологде никто не видел.

              После преставления преподобного Димитрия ему приписывается множество чудес — в основном, изгнание бесов, а также чудеса, когда святой являлся, чтобы помочь монастырю или городу. Например, «чудо о церкви святого». Когда строили Спасский храм, не было провизии, чтобы накормить строителей. Братия всю ночь молилась Димитрию и на следующее утро неизвестные люди привезли хлеб. Спасский храм, где захоронение святого, достроили. А в начале 15 века в летописи монастыря упоминается об эпидемии корчи (судорог), прокатившейся по городу. Медики до сих пор поставить точный диагноз не берутся, предполагается, что это некое заболевание злаков и когда из муки пекли хлеб, это приводило к параличу центральной нервной системы человека. Людей ломало, «корчило», им давали в руки палки, чтобы они себе не навредили, а держались за эти палки. Люди шли к Димитрию, прикасались к его раке и по своей вере получали исцеление. Свои палки они оставляли в храме. В летописи, в описании «чуда о болезни корчете», сказано, что двое монахов в течение 3 дней не могли вынести их, столь много страждущих рассталось с палками навсегда, получив исцеление.

             Рядом с ракой св. Димитрия еще две. Одна с мощами Игнатия Прилуцкого. Это сын Андрея Большого, родного брата Ивана III. Иван 3 посадил Андрея в темницу, где он умер. Его сыновья, князья Угличские Иван и Димитрий, содержались сначала в Переславле-Залесском, в Кирилло-Белозерском монастырях, затем их перевели в Спасо-Прилуцкую обитель. Держали их скованными одной цепью, гулять не выпускали. Младший Дмитрий негодовал, почему дядя лишил их радости светской жизни. А старший Иван успокаивал его, говорил, нам позволили взять икону Всех скорбящих Радость, мы можем молиться и не думать о том, что в свете происходит. Прожил Иван 32 года, и, чувствуя приближение смерти, попросил постричь его в монахи под именем Игнатий. За столь смиреннейший образ жизни его причислили к лику святых. Третья рака небольшая – брата Димитрия, который святым не признан. За 60 ему было, когда он скончался, так и не выйдя из заключения. Даже когда Василий III с Еленой Глинской ехали на богомолье в Кириллов вымаливать наследника (в результате чего у них родился сын Иван Грозный), они не вспомнили о томящемся в оковах своем ближайшем родственнике и не навестили его. Возможно, опасались, что он мог претендовать на трон.

              После революции в срочном порядке выселили с территории монастыря всех насельников, а всех сопротивлявшихся и сочувствующих расстреляли прямо на месте. Все церковные реликвии продали в пользу голодающих Поволжья и на революционные нужды. В советское время в Спасо-Прилуцком монастыре чего только не было: пересыльная тюрьма для кулаков, которых везли дальше на север, стояла часть красноармейцев, жили беспризорники, был кинотеатр и еще целый список самых разных учреждений. К счастью, сохранились описания, как выглядел монастырь в 19 веке. Начали возрождать его с 1991 года и постарались вернуть тот облик, который достоверно известен.

                Большинство построек относятся к 16-17 векам, в том числе Спасский собор (1537), надвратная Вознесенская (1587) и Введенская (1623) церкви, палаты 16 века.

                 Стены 17 века, строились в царствование Алексея Михайловича. В них три яруса ниш: лить смолу кипящую, бросать камни, и стрелять. После польско-литовского нападения, когда в трапезной сожгли всю братию, опасались нападения со стороны шведов, поэтому возвели такое мощное ограждение, но на эти стены уже никто не нападал.

                 Территория монастыря небольшая, компактная. Раньше был пруд, разводили карасей. Почему в названии - Прилуцкий, потому что стоит на излучине реки, в том месте, где она поворачивает, и изгиб напоминает воинский лук. К монастырю причаливали суда, привозили грузы. Сейчас здесь нет ни своего хозяйства, ни скота. Монахи делают свечи из натурального воска. Есть еще небольшие теплицы. Воду из колодца, выкопанного самим прп. Димитрием, освящают во время водосвятного молебна.

               На территории монастыря пять каменных храмов, но один только является действующим - главный Спасский собор, где в нижнем храме покоятся мощи преподобного. Особые реликвии – посох и икона св. Димитрия Прилуцкого с шестнадцатью житийными клеймами – список с чудотворной иконы конца 15 века, предположительно руки Дионисия. В Вологодском летописце под 1503 годом есть запись, что Иван III брал икону в поход на Казань. Подлинник хранится в вологодском музее, раз в месяц перед иконой проводится молебен. Один раз в год, 15 июня, в день памяти святого икону привозят в монастырь, под охраной, за бронированным стеклом. В этом году праздничное богослужение возглавлял Патриарх Кирилл.

               Надвратная Вознесенская церковь, колокольня 17 века. В монастыре все было утрачено, поэтому колокола на ней все новые. Церковь во имя Всех Вологодских святых построена раньше, чем Софийский собор Вологды, считалась больничной. Монастырское кладбище всё время было здесь, но в советское время надгробные плиты были разбросаны. Сейчас их находят, приносят, поэтому могилы и надгробные плиты на них в большинстве случаях не соответствуют. Когда находят кости, помещают их в специальный колодец с крестом.

             На могиле Батюшкова надгробная плита современная, сделана по дореволюционной фотографии, поэтому даты смерти и рождения поэта написаны так, как это было изначально. В метрической книге в графе диагноз написано «неизвестен», т.е. при жизни диагноз поставлен Батюшкову не был. В литературных кругах бытует версия, что умер от холеры. На Пушкина сильное впечатление произвел визит к душевнобольному Батюшкову, тому, кого в юности он считал одним из своих наставников. После этого он писал: «Не дай мне Бог сойти с ума, уж лучше посох и сума», предпочитая нищету подобному заболеванию.

                На территории кладбища великолепная деревянная Успенская церковь 16 века (1519 г.) - старейший сохранившийся шатровый храм. Построили ее без единого гвоздя в Александро-Куштском монастыре на берегу Кубенского озера. Закрывая этот монастырь в советское время, решили, что такой удивительный памятник деревянного зодчества достоин внимания потомков. Церковь перевезли на территорию Спасо-Прилуцкого монастыря (тогда это было фондовое хранилище музея и реставрационные музейные мастерские). Интерьер ее не отделан, поэтому внутрь церкви на сегодняшний день попасть нельзя.

                 На старом кладбище тишина, которую нарушает лишь ненавязчивое щебетание птиц. Белоствольные берёзы, пушистые кедры. На душе умиротворение, покой. Колокол благовестил о скором начале всенощного бдения накануне памяти прп. Сергия, одного из престолов монастыря. До службы успели помолиться у мощей преподобных Димитрия и Игнатия Прилуцких. Богослужение произвело неизгладимое впечатление и желание вновь посетить этот монастырь. Особенно в духовной памяти осталось пение, неспешное, молитвенное, без виртуозных оперных изысков, очень похожее на знаменное. Пение во время богослужения не должно раздражать, мешать, но гармонично сочетаться с внутренней молитвой. Должно быть понятно каждое слово. Здесь все это было. Настрой на молитву, на исповедь, вознесение горе́. Духовно окрыленными, мы отправились в свое паломничество дальше – на Тотьму.

*Фото из архива автора.