Сергей Кузнецов.

ПРЕДВЕСТНИК НОВОЙ РОССИИ, или

Однажды тридцать лет назад...

   События, которые я сейчас описываю, проходили более тридцати лет назад, в 1986 году.

    В 1985 году я окончил институт, по распределению попал в подмосковный город Химки, там и отработал почти год в одном из НИИ. Все лето стоять за кульманом в СКБ – перспектива безрадостная, поэтому мы с другом и решили на все лето записаться вожатыми в ведомственный пионерлагерь в Калининской (ныне – Тверской) области в Оленинском районе. Пионерлагерь располагался в поселке «Мирный», недалеко от станции Мостовая Рижской железной дороги.

             Все три смены пролетели незаметно, и мы снова вернулись на работу в наше родное СКБ. Но, однако, ничто не проходит даром. Администрация НИИ за хорошую работу с подрастающим поколением наградила нас бесплатными путевками на Черноморское побережье Кавказа в славный город Хосту, аж на целый месяц! Не ценили мы тогда Советскую власть! Сегодня даже не верится! Вручили нам бесплатные железнодорожные билеты, огромную пачку бесплатных талонов на еду в хостинской столовой и копию договора с хозяевами частного сектора и нашего НИИ на размещение сотрудников.

           Поезд Москва-Адлер ехал долго. Останавливались на всех крупных станциях: Тула, Орел, Курск, Харьков (тогда еще свой, советский, отвоеванный у фашистов дважды во время войны 1941-45 годов)! Проезжали Донецк. Помню, как из вагонов выходили шахтеры со своими семьями. Здоровые, работящие мужики. За время дороги мы с ними подружились.

           Новороссийск приближался медленно, но верно. В вагонах очень жарко, но почему-то окна проводники открывать не разрешают. На станции бегаем за холодной минералкой и пивом. К вагонам подходят местные жители с дарами юга: дыни, арбузы, груши, алыча, виноград, пирожки и копченая рыба. Мы покупаем фрукты.

           За окнами поезда пейзаж разительно изменился: вокруг поля с диковинными для нас, жителей средней полосы, насаждениями. Земля черная – жирная, как смоль. Хаты крестьянские крепкие, вокруг растут яркие цветы, подсолнечник с человеческий рост. В полях – зреет кукуруза, поспевают бахчевые, шелестят листьями фруктовые деревья.

          Мне, как москвичу - дачнику с многолетним стажем обидно: почему у нас в Подмосковье на шести сотках на суглинке растут хорошо только пырей да пижма… А чтобы добиться обычных огурцов или помидор, нужно столько туда и денег вложить, что они уже становятся золотыми…

           Поезд входит в длинный тоннель – справа и слева неожиданно встают высоченные скалы – вот они Кавказские горы. Наконец, тоннель заканчивается, и слева по ходу начинается ОНО – Черное море. Пространство воды без конца. Все наши попутчики высыпали из своих купе и прилипли лицами к окнам. Счастливчикам, стоящим у раскрытых окон повезло: они быстрее нас вдохнули запах моря, соленый ветер и окунулись в атмосферу праздника… После Новороссийска в поезде стало веселее – в вагонах нет изнуряющей жары – народ проснулся, стал собираться, выносить накопившийся мусор. Кто-то с интересом наблюдает за купающимися в море, представляя себя среди счастливчиков. Кто-то дожевывает вчерашнюю курицу и допивает теплое пиво.

           Геленджик, Джанхот, Прасковеевка, Джугба, Лоо, Туапсэ… Вот и наша остановка – Хоста!

            Выходим с вещами на перрон. Нам – в сторону Самшитовой рощи. Город небольшой. Идем пешком, подымаясь в горку.

            С левой стороны крашенные белой краской домики, утопающие в зелени. Справа – бочка с пивом и небольшая очередь страждущих.

           Мы подходим к калитке, открываем. В самом нижнем одноэтажном домике, открывается дверь, выходит на порог поу-голый субъект в одних шортах и недоброжелательно смотрит на нас: «Мест нет!», протяжно, с придыханием «квакает» он. Мы узнаем в субъекте своего коллегу по НИИ Диму Шляппо.

- Дима! Ты чего, перегрелся, своих не узнаешь? – спросил я. – Это же мы с Гошей, приехали по путевке, как и ты, для размещения. И места у нас забронированы!

            На шум из домика вышла симпатичная женщина, вероятно димина супруга.

- Тогда подымайтесь вверх по участку, там дом хозяев, они вас и разместят, - посоветовал нам Дима и затолкнув супругу обратно в дом, закрыл дверь.

- Да, неласково нас встречают здесь, - произнес Гоша.

- Смелее, смелее шагайте, только не споткнитесь о пальмовые корни! – мы заметили пожилого мужчину в шортах и цветной рубашке – безрукавке. – Антон Лещинский, хозяин этого участка, а вы кто? – спросил он.

            Мы показали ему договор и паспорта.

- Нина! – крикнул Антон. – Иди сюда, посмотри, ребятки приехали из Москвы, размести их во флигеле!

             Из дома вышла приветливая женщина, поздоровалась: «Звать меня Нина Ивановна. Пойдемте, я вас размещу».

            Флигелек наш, как ласточкино гнездо одной своей стеной был прикреплен ко второму этажу хозяйского дома, а вторая его часть нависала над склоном горы. Первое время создавалось впечатление, что мы оборвемся и кубарем полетим в своем флигельке вниз, на площадь. Но помещение стояло крепко, т.к. снизу держали его толстенные бревна.

              Наше окно увивали лозы винограда сорта «Изабэлла». Свежие гроздья – в любое время суток – прямо к столу! Хозяева не возражали. Из окна была видна площадь и бочка с пивом. А по наличию очереди можно было видеть – завезли пиво или нет.

- Жизнь, кажется, налаживается, сказал я другу, и мы отправились к морю.

* * *

            Утром следующего дня я проснулся довольно рано от непривычного стука. Вышел в сад. Нина Ивановна подвязывала помидоры. Огромные плоды размером с маленькую дыньку, темно-красные и бардовые свисали с веток. Нина Ивановна делали из них великолепную аджику.

- По три урожая в год снимаю, - похвалилась хозяйка.

            Я обратил внимание, наконец, на источник шума – это дед Антон стучал тяпкой по каменистой земле сада, что-то вырубая. Я подошел к нему.

- Проклятые пальмы! – сказал Антон, переведя дух. Все растут и растут! Надоели!

             Через пару часов приехали еще наши сотрудники: Володя Вьюгов с женой Ириной и еще две сотрудницы из бухгалтерии. Одна из них с дочкой. Володя работал в «науке», а летом его послали по партийной линии руководить пионерским лагерем. Директор он был замечательный. Пел под гитару туристские песни 60-х годов, пил с нами, вожатыми водку, когда мы к ночи угомоним своих подопечных в отрядах.

             Володя научил нас в Хосте, как собирать ничейный виноград, который рос прямо по улицам. Он к вершинке длинного хлыста прибивал гвоздик и загибал его. Двое стояли с раскрытым пакетом, а третий, заведя гвоздь под черенок кисти быстро-быстро вращал хлыст. Кисть обрывалась и падала в пакет. Еда в столовой была калорийная и очень дешевая. За месяц мы не истратили и половины наших талонов, как не стремились. Добрые люди подсказали – буфет в столовой принимал эти талоны. И мы с другом в последний день накупили на них по целой сумки шоколада, кофе, чаю и прочих колониальных товаров каждый!

          Еще через день «дикарем» приехал наш друг Саня Шмокин с палаткой, гитарой и двумя девушками – студентками. Девушки были откуда-то с севера, и Ирина Вьюгова, как-то увидав их, обозвала «последними из удегэ».

           Палатку Шмокин поставил под мостом прямо на пляже. Я убегал ночью к Шмокину и его экзотическим подругам. Мы купались при луне в теплом море, пили красное вино, разводили костер, жарили мясо. Фокин пел под гитару.

            В один из дней штормило, и я остался в доме. Мы с Гошей купили пива, дед Антон принес вяленую рыбу, и мы сев за небольшой столик на улице, сели пообщаться.

Дед Антон захмелел, он улыбнулся и стал хвастать.

- Скоро я разбогатею и куплю большой дом у моря.

- И откуда у тебя столько денег появится? – ехидно спросила его Нина Ивановна.

            Антон, посмотрев на нее свысока, отвернулся к нам и продолжил речь: «В лотерею выиграю, али как… Куплю здоровенный дом. Пансионат будет. А я, значит, директором себя назначу. Буду руководить, значит! Внутри бассейн большой, салоны всякие, процедуры, типа грязи из Мацесты, магазинчики, сувениры всякие… А я с сигарой на берегу бассейна буду сидеть, и девчонки молодые вино, значит, мне приносить.

- А меня куда ж ты денешь? – спросила его Нина Ивановна.

           Дед Антон словно бы очнулся от своих грез, посмотрел на супругу и сказал: «А ты останешься сторожить этот дом. Обед будешь мне в панионат, значит, приносить. Но я с тобой строг буду! Смотри у меня, Нинка!»

           Мы с другом тогда очень смеялись над речами, как нам казалось, наивного Антона. А ведь прошло после этого буквально 10 лет, и все переменилось. И вполне возможно, что дед Антон стал одним из первых частных хозяев отеля на черноморском побережье Кавказа. Ведь им с Ниной Ивановной тогда было не больше 60 лет каждому. Это для нас они казались дедом с бабкой!

*В сентябре 2018 года, через 30 лет, я вновь побывал в Хосте. Как изменился курортный поселок, входящий в Сочи, какова дальнейшая судьба деда Антона и его супруги, я поведаю читателям чуть позже.

** Использованы фото и открытки 80-х годов прошлого века.