Игумен Кирилл (Сахаров).

О ЮБИЛЕЙНОМ СБОРНИКЕ СТАТЕЙ И ВЫСТУПЛЕНИЙ СТАРООБРЯДЧЕСКОГО МИТРОПОЛИТА КОРНИЛИЯ.

             Если я не ошибаюсь, это первый сборник такого рода и в этом его уникальность. Независимо от содержания (это отдельный вопрос). Впервые у старообрядческого деятеля такого ранга родился сборник статей и выступлений. Книгу эту я получил от секретаря митрополита протодиакона Виктора на вечере памяти о. Евгения Бобкова. После вечера, во время осмотра фотовыставки, владыка скромно и, как мне показалось, застенчиво, попросил дать отзыв. Я не так легок на подъем, когда меня о чем-то просят или что-то поручают. Более динамичен, когда сам за что-то хватаюсь. Первое, что бросилось в глаза, когда я стал листать книгу, это полное отсутствие фотографий (как и в сборнике проповедей владыки). Что это? Признак смирения? Технические причины? Без фотографий книга воспринимается и суховато и пресновато. Есть две крайности: одна – полное отсутствие фотографий, а другая – их избыток. Второе присуще мне. Натыкать фотографий к месту и не к месту, пресытить ими читателя, вызвать обратную реакцию – надо просто умудриться.

            Помню, в своем кабинете в Центре Союза Православных братств, у меня был огромный фотостенд, где сплошь игуменская физиономия. Зашел один знакомый, увидел, и чуть не стал плеваться. Сколько раз себе говорил: «Ну, хватит тебе, балбесина, красоваться, пора вспомнить о монашеском смирении». К сожалению, часто опять наступаю на те же грабли. Конечно, на официальном сайте РПСЦ и в «Вестнике Митрополии» немало фотографий старообрядческого Первоиерарха. Все же, хотелось бы и в данном сборнике хоть немного их увидеть. Конечно, сборник статей и выступлений – это не воспоминания, но все же, хотелось в нем встретить больше конкретных примеров, может быть даже из жизни самого владыки Корнилия.

       Встречаются повторы. Отчасти, как в случае с А.И. Солженицыным, это и оправдано. Чувствуется, что его высказывания задели митрополита за живое, что естественно, и неудивительно. Сам митрополит Корнилий весьма доброжелательный человек, ровный и простой в общении. Чужд аффектации и нарочитости. Все эти качества отразились на материалах сборника. Читая их, как будто слышишь его плавную, спокойную речь. Если вспомнить Предстоятелей Старообрядческой Церкви последних десятилетий, то об архиепископе Никодиме можно сказать: волевой, твердый администратор, строгий блюститель порядка в церковной жизни. Об Алимпии: непосредственный, чистый, молитвенный. Андриан: мягкий, высокоинтеллектуальный, стратегически мыслящий. Корнилия в своем единственном стихотворении я назвал: «приветливым и теплым господином». Почему-то слово «господин», помещенное в рифму куплета, покоробило некоторых старообрядцев. Забыли что ли об употреблении этого слова в литургическом обиходе. Да, митрополит теплый, доброжелательный, очень естественный человек. Весьма любознательный. Такие люди не могут не притягивать. У любого автора возникает стремление к обратной связи, желание услышать отклик читателей. Попросил меня владыка об этом, ну что ж, не только о себе любимом должно заботиться, надо подвигнуть себя и на написание отзыва о труде другого.

             Второе, на что я сразу обратил внимание, - актуальность тем, затронутых в сборнике. В начале - проповедь митрополита о величайшем Таинстве Церкви Христовой – Святом Причастии. Эта проповедь, как и некоторые другие материалы сборника, были прочитаны у нас за трапезой. Обращения к женам, молодежи. Наставление пастырям. Это довольно большая статья. В ней митрополит в своей обычной мягкой форме «зазирает» некоторых батюшек за излишнюю строгость (даже называя таковых «мини-папами»). «Наставления желающим принять монашеский образ» - в этом поучении довольно сильный отпечаток личной ревности и серьезного отношения к иночеству самого владыки Корнилия. О личности и сочинениях епископа Михаила (Семенова). Здесь мне показалось, что митрополит несколько упрощает, говоря о причинах прещений в отношении этого талантливого публициста.

             О проблемах земли, об участии старообрядцев в Отечественных войнах 1812 и 1941-45 гг., о новомучениках и об отношении к революции. О сквернословии и пьянстве. О мерзости содомского греха. Проникновенно – о русскости, об «идее, за которую наши предки шли на костер и на дыбу», которую сохраняли в чуждом окружении, «благословенном сочетании православности и русскости» и о многом другом. Довольно широкий спектр затрагиваемых вопросов. Красной нитью проходит тема трагедии раскола 17-го века. О ценностях древнего благочестия. О грамотности и любви к книге старообрядцев: «В то время, когда Синод издавал указы, запрещающие венчать не знающих только молитву «Отче наш», многие старообрядцы знали весь церковный богослужебный круг».

          Приводит слова премьер-министра Витте о том, что «подавляющее большинство старообрядцев все же были искренними и верными приверженцами и защитниками монархии». Митрополит отмечает, что много патриотов вышло из старообрядческой среды, в частности, легендарный разведчик Николай Кузнецов. «В конце 19 века старообрядцы составляли 2-3 % всего населения Российской империи, однако обладали 60-70 % общероссийского капитала». Когда митрополита спросили, что в плане духовных ценностей не мешало бы перенять у старообрядцев, он ответил: «ценности здорового, просвещенного консерватизма».

             Неизменная корректность и аккуратность, когда речь заходит об РПЦ МП. Об объединении с РПЦ МП: «Просто механическое соединение принесет, может быть, даже отрицательный результат. Потому что если соединить, не думая, два провода, плюс и минус, то будет замыкание, взрыв, пожар».

            С надеждой на сердечный отклик обращения к властям предержащим, вплоть до Главы государства. Общаясь с Путиным, митрополит сказал, что старообрядцы приглашают его в село Путино, где проживают коренные старообрядцы, в котором, возможно, живут и его предки. Владыка отметил, что власти проявляют неподдельный интерес к старообрядчеству.

       Выступления на ряде Всемирных Русских Народных Соборах (одно из них было посвящено уникальной личности отшельницы Агафьи Лыковой). Эти выступления можно смело назвать прямыми свидетельствами об истине Древлеправославия. Хотелось бы понаблюдать реакцию Президиума и слушателей в «белых шапках», сидящих в первом ряду, на выступления старообрядческого Первоиерарха. В своих интервью владыка более раскован, когда дает их старообрядцам (газете «Община»», Д. Урушеву и др.). Более зажат, когда общается со светскими представителями, например, с доктором философских наук В. В. Шмидтом. Есть тексты, это чувствуется, заранее подготовленные, а есть живая речь, например, в интервью телеканалу «Россия 24», с неизбежными и естественными шероховатостями и неточностями. Неоднократно встречаются стихи (у владыки Корнилия большой творческий багаж в этом плане; в его выступлениях, особенно перед светской аудиторией, стихи выглядят органично и выигрышно – см. в его «Слове при вручении Пушкинской медали»).

             В выступлении на открытии выставки «Православная Русь» (2006 г.) – сразу о трагедии раскола («преследование и физическое истребление старообрядцев висит нераскаянным грехом над Россией. Раскаяния действительно не было принесено»), идее Третьего Рима, ссылка на данные исторической науки об изначальности обрядов, сохраняемых старообрядцами, о неуспехе имперского строительства («необходимо не территориальное расширение, а сбережение народа»). В этом же ключе и выступление на Президентском совете в Ярославле в прошлом году. В одном выступлении специально говорится об универсальности старообрядчества. Митрополита как будто прорвало: «если бы весь наш народ…» и тут же приглашение посетить Рогожское.

              Цитирует не только Солженицына (постоянно звучит его мысль о связи трагедии 17 века, - «великого церковного преступления, с которого началась гибель России», - с катастрофой 17 года) и Кириллова из его книги «Правда старой веры», но и Бердяева с Достоевским, академика Лихачева, который называл старообрядчество «отблеском и отзвуком живой Древней Руси». Критикует петровские реформы в части отказа от традиций и отеческой культуры. Иногда чувствуется волнение в ровном мягком стиле выступлений автора. Обличает табакокурение, алкоголизм и разврат. По словам митрополита Корнилия, ««алкогольный террор» - национальное бедствие, ведущее со все возрастающей скоростью к самоуничтожению русской нации. Алкоголизм и другие пороки – это сегодня расплата русского народа за отступление от Бога со времен раскола и атеистическое советское воспитание». С горечью отмечает, что «тает на глазах государствообразующая нация». Подробно рассказывает митрополит о личности Саввы Морозова. Трезво откликается на кощунство в храме Христа Спасителя. Утверждение о ненужности социальной концепции не очень убедительно – вряд ли в древних текстах предусмотрены все случаи, которые возникают в течение жизни. Вряд ли они охватывают все вызовы, которые делает современность. «Брошен вызов традиционным духовным ценностям России», «прежние идеалы потеснены с пьедесталов и туда возведен новый кумир – богатство». Запоминающееся сравнение купца с олигархом.

               То же самое в отношении к власть предержащим. Подумалось: «Отголосок советского времени с его постоянным, к месту и не к месту, цитированием известного апостольского текста: «Несть власти, аще не от Бога» (смысл более точного перевода: не является та власть подлинной властью, которая не от Бога). Святоотеческие толкования этого стиха однозначно нас ориентируют на дифференцированный подход к светским властям в зависимости от их происхождения и отношения к вере. Отсюда два типа власти: Богом благословленная и Им попущенная за грехи наши.

              Не очень убедительной показалась и позиция в отношении неформальной интернет-активности. Вполне допускаю наличие в ней и злостного сегмента, но полагаю, что в большинстве случаев в этом пространстве действуют отнюдь не враги,  стремящиеся, во что бы то ни стало нанести вред, очернить и т.п. Вряд ли нужно настаивать на том, чтобы все смущения, пожелания и недоумения по поводу жизни Церкви и действий ее иерархов непременно допускались бы только в рамках официальных церковных структур. И потом, споры спорам рознь. Например, диспуты дореволюционного времени во многих случаях проходили на достаточно высоком уровне со стороны старообрядцев. Конечно, когда тебя задевают, это воспринимается болезненно. И, опять-таки, одно дело публикации в светских изданиях с выносом «сора из избы», а другое дело – сайты и издания верующих воцерковленных людей.

              Очень удачные ответы о возможности встречи с Предстоятелем РПЦ (здесь о «продолжении строительства добрососедских отношений» и о более актуальной задаче развития контактов с представителями других старообрядческих направлений; приветствует, к примеру, контакты с РДЦ: «в настоящее время Русская Древлеправославная Церковь смягчает свое отношение к нам»). Неплохо о сути «линии митрополита Андриана», который говорил об «открытости Старообрядческой Церкви для общества», хотел «преодолеть многолетнюю изоляцию старообрядчества от духовной и культурной жизни современной России». «Митрополит Андриан в непростых условиях старался найти верную интонацию в диалоге с государством. Опасность же может заключаться в том, что, чрезмерно сближаясь с государством, Церковь может быть вынуждена приглушать голос своей совести, закрывать глаза на греховные дела во власти сущих, а иногда и оправдывать их ошибки».

              В целом, сборник оставил благоприятное впечатление: скромно, взвешено, рассудительно, достойно. Хочется пожелать владыке Корнилию помощи Божией в дальнейшем освоении «публичного пространства» - для церковного иерарха такого ранга это важно и актуально.