Александр АФАНАСЬЕВ

СМЫСЛ И ДУХ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ.

         2017-й год – год векового юбилея Русской революции. И этот юбилей в России уже начали «отмечать» буквально с первых дней нового года. Радио, телевидение, пресса выбрасывают мощный поток словесного мусора. К 7 ноября этого мусора наберётся гора, под которой и собираются погрести Русскую революцию, лишив её смысла и значения. В этом погребении явственно просматривается стремление не отпраздновать это выдающееся событие, а организовать торжественные похороны Русской революции. А затем уже со спокойной совестью вычеркнуть Русскую революцию из исторической памяти россиян и из мировой истории в целом.

         Но Русскую революцию хоронить рано. Она вовсе не умерла. На какой-то момент она, действительно, приболела, причём очень серьёзно. Но сейчас она выздоравливает и с каждым днём становится всё живее и живее. Как у всех после тяжёлой болезни, у Русской революции начинается новая жизнь. И этих жизней у неё будет великое множество. Может даже статься, что Русская революция, переходя из одной стадии в другую и, в зависимости от времени, меняя своё обличье, будет жить вечно.

         А всё потому, что Русская революция в ряду других революций имеет особый смысл и особое значение. Как бы ни тщились голландская, английская, французская, американская, индийская и китайская революции распространить своё влияние на весь мир, они были, есть и будут всего лишь революциями национальными и буржуазными по своей сути. Даже китайская революция, эпигонская по своей сути, в конечном счете, тоже влилась в буржуазно-демократическое русло, остановившись у самой черты кардинальных социалистических преобразований.

 Русская же революция вобрала в себя все эти частные и, по сути, локальные революции (уже происшедшие в мире или только намечавшиеся) и придала им и себе характер мировой Революции - воистину всемирной и абсолютно демократической. Сейчас делается упор на социалистическом лагере, от которого сегодня якобы не осталось и следа. Однако на каждой из стран этого «лагеря» Русская революция оставила не только свои шрамы, но и свои духовные ростки демократии и свободолюбия, которые невозможно полностью вырвать и выкорчевать.

Вне социалистического лагеря Русская революция оставила ещё более заметный народно-демократический, национально-освободительный след. Без Русской революции судьба азиатского, африканского и американского континентов могла бы быть совсем иной. Даже в оплотах капитализма под влиянием Русской революции трудящиеся массы Великобритании, Германии, Франции и Соединённых Штатов Америки тоже получили возможность глотнуть воздух  свободы и сносного демократического существования.

         Русская революция вызревала в России долго и  упорно. Если пользоваться вековыми категории, то не будет преувеличением сказать, что на вызревание Русской революции ушёл целый век, начиная с Петра Чаадаева и декабристов и кончая февралём/октябрём 1917 года. Сводить всё значение  Русской революции к большевистскому «перевороту», - значит не уважать свой народ, закрывать глаза на вековую историю России и искажать реальные события самой Революции. Не подлежит сомнению, что Русская революция была революцией подлинной, настоящей – Революцией с большой буквы. По сравнению с ней не только российская либеральная псевдореволюция 1991 года, но и предшествовавшие ей буржуазные революции Запада кажутся мелкими, частными, репетиционными.

Не подлежит сомнению и тот факт, что Революция 1917 года была  именно Русской революцией. И не только потому, что подавляющее большинство населения Российской империи составляли русские. Русской она являлась по своей сути, своему характеру, своему духу. Русская революция необычайно сложна. И сложности её проистекали из нелогичности и противоречивости самой русской натуры, покорно-бунтарской в своём существе. В том-то и состоит историческая специфика России, что в ней, чтобы случиться событию столь значимого, воистину мирового масштаба,  должны сойтись в одной точке самые разные факторы, противоречащие друг другу.

         В 1991 году всё было по-другому. В 1991 году вскормленные Русской революцией российские лидеры для замирения с Западом предали свою мать-кормилицу и в одночасье развернули вектор развития России ровно на 180 градусов. Но из этого вовсе не стоит делать поспешный вывод о том, что именно в этом году с Русской революцией в России было покончено окончательно и бесповоротно. Наоборот! Именно этот факт говорит о том, что не столько Россия как таковая, сколько именно Русская революция в России сменила вектор своего дальнейшего развития. Она отказалась от вражды, предложила миру мир, покаялась в своих крайностях, попросила прощения у своих жертв и вернула на свои знамёна тысячелетнюю веру своих предков.

         Совершив уступки Западу, Русская революция вовсе не собиралась кончать жизнь самоубийством. Она просто решила выйти из плоскости политико-экономического противостояния с Западом и примерить на себе демократические одежды и гуманистические ценности русского буржуазного либерализма, которые более двух веков исповедовала сначала русская, затем советская, а ныне российская  интеллигенция. Тем более, что на рубеже 20-21 веков именно на эти, либерально-демократические, ценности делала упор прибиравшая мир к рукам элита Соединённых Штатов Америки.

         Но Запад лишь играл в либерализм и демократию. По существу же он в посткоммунистический период не внёс в мир ничего нового, конструктивного, созидательного. Освободившись от укоризны Русской революции и конкурентности социалистической политико-экономической системы, США и Запад в целом не только не сделали никаких принципиальных выводов из всемирной Русской революции, но, наоборот, стали ещё больше и глубже увязать в алчности и лукавстве. При этом Соединённые Штаты Америки откровенно и цинично возвели в культ Золотого тельца, поставив себе цель положить весь мир к его бесчувственным и бесчеловечным копытообразным ногам.

         Но Русская революция, временно поступившись своими принципами, вовсе не для того «наступала на горло собственной песне» (выражение Виссариона Белинского),  чтобы принести себя в жертву Золотому тельцу. Наоборот, она надеялась своим смирением побудить весь мир к свободному и доброму развитию. Принеся в жертву Жёлтому Дьяволу свои радикальные большевистские принципы, Русская революция тешила себя надеждой вывести Россию на новый виток её беспрепятственного исторического развития. И не вина Российской революции и России в том, что этим надеждам не суждено было сбыться.

         Наши сегодняшние расхождения с Западом и жёсткое противостояние с Соединёнными Штатами Америки отнюдь не временные и вовсе не случайные. В них нет ничего личного с той и другой стороны, ошибочного или неверного. Разногласия у нас принципиальные, и коренятся они в сути и в духе всех западных революций и особой, ни на кого не похожей Русской революции. Движущей силой всех  западных революций была буржуазия, либеральная по преимуществу, но не только. Лозунги для использования народных масс у каждой из западных революций были благородные, но суть их была одна и та же - меркантильная, жадная, капиталистическая. Буржуазный либерализм и привёл западные революции к своему логическому завершению – к мировой сексуальной революции, провозглашающей распущенность нравов и животное скотство высшим достижением прогрессивного европейского гуманизма.

         Движущей силой Русской революции по советским учебникам принято считать пролетариат. Причём не столько российский, сколько мировой, интернациональный. Говоря о «большевистском перевороте», мы вообще сужаем понятие движущих сил Революции до какой-то кучки радикалов. Это не просто ошибка, а умышленное передёргивание фактов. Ибо на Западе в результате революций буржуазия не просто укрепила свои позиции, но вошла в такую силу, что стала олицетворением западной демократии. У нас же сегодня весь пролетариат сдулся, а большевики превратились в безобидную, лояльную оппозицию. А Революция как таковая, хотя и ушла вглубь, в подполье, но жива, и её патриотическое крыло набирает силу.

         А всё дело в том, что большевики и пролетариат в Русской революции сыграли роль запала, а рвануло матушку-Россию лишь тогда, когда взбунтовался народ, а точнее говоря, - когда взялся за вилы терпеливый и вечно лояльный к властям русский мужик. Он-то и стал подлинной, главной и самой мощной движущей силой Русской революции. Именно к этой силе полвека до того взывали российские народники. Именно её пытались разбудить убийством царя народовольцы. Именно её прельщали Учредительным собранием эсеры. И именно её лозунгами земли и воли удалось, в конце концов, привлечь на свою сторону большевикам.

         Либеральный проект потерпел провал в России в 1917 году, прежде всего потому, что он был иноземным по своей идее, буржуазным по своим целям и антинародным по своему существу. Белая гвардия была разгромлена в Гражданской войне исключительно в силу того, что она сражалась со своим народом, который просто обязан был остаться победителем для исполнения своего непростого земного предназначения и своей важной исторической миссии. Большевики предложили русскому мужику «союз». И, хотя это союзничество было жёстко определительным по форме и унизительным по существу, оно многое дало российскому народу в его историческом развитии. Российский народ как масса и как социальное явление приобрёл в ходе Русской революции гораздо больше, чем потерял. Это к вопросу о колхозах и кулацких репрессиях.

         Что касается атеистической составляющей Русской революции, то здесь всё не так просто, как может показаться на первый взгляд, и в народном плане не так трагично, как кому-то хочется представить. Атеизм на знамени Русской революции был подчёркнуто официозным и педантично нерусским. Он был главной составной частью марксизма, пренебречь которой Владимир Ленин не мог и не пожелал, хотя бы из своеобразной мести за брата. Но он не мог и запретить верить в Бога своему непростому «союзнику» – русскому мужику. Компромисс был, в конечном счете, найден и выражен в казуистско-терминологической форме.

         Как и сегодня в отношении «нетрадиционных» западных ценностей, так и в революционные ленинские времена запретительный упор в отношении православной веры был сделан не на самих «ценностях», а на их «пропаганде». Но в отличие от беззубых нынешних властей, большевики в этом вопросе проявили предельную жёсткость, граничащую с садистской жестокостью. При этом особым садизмом отличались так называемые «нерусские элементы». Под их мясницкий топор попало всё русское православное священничество, включая и лояльных к властям пастырей. Любое слово и действие священников, подпадавшее под категорию пропаганды, каралось лагерями и смертью.

         На этом фоне реально безбожной была интернациональная советская элита. Воинствующий атеизм предписывался всем членам коммунистической партии и комсомольцам. Все формы религии были под строжайшим запретом. Но саму веру в принципе никто не отменял. Более того, предлагалось страстно верить в самих себя - как носителей высших нравственных ценностей и в коммунизм – как светлое будущее всего человечества. Предполагалось также, что вера в Бога в советском народе, не теряя в силе и убеждении, трансформируется в коммунистическое верование, которое постепенно претворится в построение совершенного во всех отношениях человеческого общества.

         Разумеется, это была утопия. Более того, в реальной жизни получилось всё наоборот. Вера в Бога в народной среде, если и трансформировалась, то не в безбожие, а в новую свою качественность. Большевистский лозунг «мы – не рабы, рабы – не мы» в плане веры способствовал ускорению смерти «старого» Бога – Бога Моисея и рождению во всём блеске «нового» Бога – Бога Христа. Ибо Бог Моисея был Богом-Владыкой, Богом-Господином, которому народ Израиля поклялся в «вечном рабстве». Богом же Христа был явлен народу Отец Небесный – общий наш Отец и Отец каждого из нас.

         Нельзя сказать, что эта метаморфоза веры в русском народе происходила под гнётом большевиков осознанно и явственно, но общее движение её происходило именно в этом направлении. Однако, как знать, может быть, этот умозрительный процесс в русском мужике сам по себе постепенно затух бы и погас, если бы сам мужик не испытывал повседневного давления с женской стороны. О «русской бабе» уже много сказано в русской литературе, но этот социальный феномен так до сих пор по-настоящему не исследован и вряд ли будет познан когда-нибудь.

         Благодаря самоотверженной русской женщине Бог на всём протяжении «окаянных  времён» не покидал русское жилище. В каждом русском доме, и не только в селе, в святом углу были заботливо обихожены женскими руками икона Христа, а то и целый иконостас. Перед иконой по церковным праздникам теплилась лампада, а за иконой бережно хранилась Библия. В деревнях большинство детей тайно крестились заезжими священниками. С течением времени этот процесс становился всё открытее, охватывая через бабушек даже семьи партийцев. В ходе войны Иосиф Сталин ради общей победы, по сути,  замирился с Русской православной церковью. Более того, даже его собственная дочь Светлана приняла тайное крещение.

Не удивительно поэтому, что с крахом коммунизма русский народ вовсе не возрадовался западным либеральным ценностям, а основной своей массой возвратился к вере Христа и к православной вере в самого Христа. Тем самым был ознаменован новый виток Русской революции. Не отказываясь от революционных принципов всеобщего братства, справедливости, добросердечия и бескорыстия, современный русский «мужик» (муж, мужчина, гражданин новой России) все свои надежды связал именно с искренней верой в Бога и в земную реализацию заповедей  Христа, содержащихся в его Нагорной проповеди.

         Великие жертвы, принесённые русским и всем российским народом в ходе радикальной Русской революции, братоубийственной Гражданской войны, жесточайшей Великой Отечественной войны и в нынешние непростые времена, вовсе не были напрасными. Это были борьба, твёрдость гражданской позиции и те самые «дела» по убеждению, без которых не только вера мертва, но мёртвым становится и сам человек, трусливо предающий себя на волю гибельной стихии. Это были, тем не менее, жертвы не ради жертвы, а во имя утверждения жизни на Земле и очередного возрождения России. Той самой России, которой суждена своя миссия, причём, может статься, миссия особая - миссия духовного возрождения всего человечества.